Моя любимая роль (СИ). Страница 1

Моя любимая роль

Остин Марс

Пролог

Утро было прекрасное — летнее, солнечное и, самое главное, субботнее! Родители укатили к маминой сестре, обещав вернуться завтра вечером, через полчасика придёт Мари, и жизнь вообще будет хороша, как никогда.

Из колонок орал вечно молодой Курт, растрёпанная Стефани скакала по кухне в огромной футболке до колен и полосатых гольфах с пальцами, одной рукой ритмично тыкая в потолок «козу», а второй размешивая в миске тесто на блинчики. Все ингредиенты стояли на столе, она вроде бы всё, что нужно, взяла… или не всё? Надо бы проверить. Она на секунду задумалась, подняла указательный палец и рванула вприпрыжку на второй этаж просторного дома, а оттуда на чердак.

На чердаке вот уже три года хранились бабушкины вещи, приехавшие с соседней улицы, мама забрала только самое личное — книги и фотографии, так что получилось всего несколько коробок. Бабушка умерла три года назад, её дом сдали, а вещи так никто и не разобрал — на маму они нагоняли тоску, а папе было не интересно. Стеф бабушкино наследство тоже не особенно интересовало, все её книги и фотки она уже сто раз видела.

Бабуля была классной тёткой, с лёгким прибабахом, но очень доброй и душевной. А ещё она великолепно готовила и все проверенные и собственноручно изобретённые рецепты тщательно записывала. Вот и пригодилось.

Стефани выдвинула из-под старого стола самый большой ящик и перевернула на пол, расчихавшись от поднявшейся пыли, стала перебирать тетрадки и книжки, не переставая подпевать Курту и трясти пятой точкой. О, вот она! Старая, как гражданская война, тетрадка в мягкой обложке, с гордой витиеватой надписью: «Рецепты». Девушка уселась на пол, открыла где-то посередине и стала быстро пролистывать страницы, обращая внимание только на названия вверху… так, отвар, настой, зверобой… фигня какая-то! Она остановилась на очередной странице и стала читать с середины абзаца: «…стать лицом на восток, три раза отпить отвар и прочитать наговор. Ложиться спать, ни с кем сегодня не разговаривая, что приснится — то сбудется».

"Чего-чего?"

Стеф перестала пританцовывать под музыку и нахмурила брови, перевела взгляд на подчёркнутый заголовок — «Заговор на вещий сон». Замерла, выдохнула, закрыла тетрадь и уставилась в стену.

"Занятно, занятно…"

О том, что бабуля была малость не от мира сего, говорила вся родня. Стефани же считала любимую бабушку просто немного чудаковатой и слишком суеверной, всё время у неё то в треснутое зеркало не смотрись, то под лунным светом не спи, плюс любую болячку старушка лечила поглаживаниями и неразборчивым шепотом, после чего сразу становилось легче. По детству Стеф воспринимала это как должное, повзрослев и набравшись излишков образования, стала списывать всё на самовнушение. А сейчас призадумалась… Курт допел песню, начал следующую, Стеф криво улыбнулась и покачала головой — да бред это всё. Подумаешь, суеверия.

Открыла на первой странице, прочитала заголовок: «Ведовство и женская сила», усмехнулась, пробормотала:

— Ох и бабушка… столько бумаги извести на непонятно что!

«Выбор ведовского имени очень важен, от того, насколько имя подходит, зависит удача и сила наговоров. Сильное и подходящее имя, от одного звука которого ведунья чувствует себя могущественной и уверенной, сулит успех во всех начинаниях, как ведовских, так и мирских. Читать наговоры следует только от этого имени, крещёное имя использовать нельзя. Называть кому-то своё ведовское имя — иметь многие беды.»

"Хм, придумала себе новое имя — и попёрла удача, да?"

Стеф улыбнулась, посмотрела в потолок и проговорила:

— Вероника! Слабо… Даяна! Слишком круто. Хм, Эвелина! Не моё… Бренда! — Стеф почувствовала, как по спине побежали мурашки — это имя носила её героиня из нового сериала, сценарий она ещё не читала, но имя уже успела к себе примерить. «Бренда» значит «меч», крепкое имя, хорошее. Она расправила плечи, гордо подняла подбородок и решительно повторила в потолок: — Да, это я — Бренда!

Ощущение мурашек по коже повторилось, Стефани на миг представила себя на вершине горы, вздымающей руки к небу, где подчиняясь её воле, заворачивается гигантский торнадо. Буйное воображение заставило сердце заколотиться быстрее, небо за окном вспыхнуло, где-то далеко негромко забормотал гром.

Девушка вздрогнула, опять открыла тетрадь, стала листать, вчитываясь уже внимательнее. «Прогнать дурной сон у ребёнка», «От сглаза», «От головной боли», «Чёрта вызвать», «Мужика приворожить», «Восстановить силы», «Приворот на воду», «Приворот на зеркало»… Ага, «В ночь гаданий или любое другое новолуние возьмите две белых свечи и два зеркала…».

В дверь позвонили, Стефани дёрнулась так, как будто её застали за чем-то преступным, «Рецепты» чуть не выпали из рук. Звонок повторился, девушка бросила взгляд на тетрадь, дернулась засунуть её назад в ящик, потом почему-то замешкалась и достала мобильный. Щелкнула страницу на камеру, бросила тетрадку на стопку таких же старых блокнотов и книг и сбежала по ступенькам:

— Иду!

29-й день съёмок

пятница, 21 июня — 29й день съёмок — 13/14 лунный день

Стефани смотрела ему прямо в глаза, ничего не видя из-за застилающих мир слёз. Всё расплывалось, руки дрожали, если бы он не прижимал её к стене так плотно, она бы точно грохнулась на пол. Колени подкашивались, словно ватные, внутри всё сжималось в узел.

— Это ты сделала?! Отвечай, ты?!

Он встряхнул её за плечи, ещё раз приложив спиной о стену, она всхлипнула и крепко зажмурилась, сжавшись под его ненавидящим взглядом. Прошептала, едва разжимая губы:

— Прости меня, Том…

— Дрянь!

Парень оттолкнул её и стремительно зашагал по коридору, она всхлипнула и сползла на пол, зажимая рот трясущимися руками. Ещё несколько секунд абсолютную тишину нарушало только её прерывистое дыхание и глухие рыдания, потом Сэм громко хлопнул в ладоши и крикнул:

— Стоп, снято! Стеф, малышка, на этот раз гораздо лучше!

Оператор оторвался от камеры и показал режиссёру большой палец, обе костюмерши бросились снимать с Криса помятый и мокрый от её слёз пиджак, он улыбался, что-то сказал на ухо Бетти, та рассмеялась.

Стефани поднялась с пола, вытерла слёзы рукавом, её сразу же схватила за локоть гримёрша:

— Ты что творишь? Я же просила руками лицо не трогать!

— Прости, — Стеф запрокинула голову и часто заморгала, пытаясь высушить глаза, Бетти потянула её к креслу:

— Пойдём, я сделаю. Всё равно подправлять после соплей надо, — обернулась к Сэму: — Я её забираю.

— Куда? Нет, стоять, у нас ещё одна сцена!

— Она щеку размазала, — обличающе ткнула длинным ногтем ей в лицо гримёрша, режиссер махнул рукой:

— Ничего страшного, там темно. Слёз добавь ей и волосы растрепай немного, ничего не крась.

— Ладно. — Бетти достала из кармана флакончик, открыла одной рукой, второй зажимая ноздри, протянула на вытянутой руке и ткнула Стефани под нос, прогундосив: — Давай, ты знаешь, что делать.

— О, боже, — Стеф закрыла глаза и нюхнула проклятую термоядерную смесь, нос обожгло до самого горла, глаза мигом заслезились.

— Так, сцена семь! — режиссёр замахал руками, настраивая всех на работу. — Собрались, ребята! Эту доснимем и обед. Эшли! Где Эшли? О! Давай, начинаем, Стефани на пол, Эшли идёт мимо… Мотор!

Стеф вернулась на прежнее место, внутренне собираясь и настраиваясь.

«Меня зовут Бренда. Я забитая ботаничка с комплексом одиночки. Меня только что чуть не разорвал на куски любимый парень, который любит мою соседку по комнате… Боже, ну и бред!

Хотя, людям нравится, смотрят. А мне-то что? Здесь хорошо платят, и вообще, это сопливое мыло — первый шаг к моей мечте. Нужно просто хорошо выполнять свою работу… вот только без Криса это очень сложно.»

Подошла Эшли, затараторила текст, Стеф произносила свои реплики, пару раз скосив глаза на притихшую съемочную группу. Там как раз Крис шептал что-то на ухо краснеющей Бетти, ненавязчиво приобнимая её за талию.